Единственный солдат в истории, который за один подвиг получил 4 Георгиевских креста

Случай довольно неординарный, чтобы за один подвиг награждали сразу одновременно всеми четырьмя Георгиевскими крестами. Такое можно представить если, например, награждали кого-то из состава высших офицеров или императорского двора. Вы же видели наверняка множество таких портретов со всей грудью в орденах. Но здесь случай совсем уникальный — был награжден обычный солдат. Кто-то скажет, что это совсем и не подвиг вовсе, кто-то согласится в том, что наградили его справедливо. Каждый из вас сделает для себя свой выбор, ну а я пока расскажу, как такое вообще стало возможным.

Алексей Данилович Макуха родился в Пушкаровской волости Екатеринославской губернии, правда в каком году — неизвестно. Екатеринославль — это нынешний Днепр, до недавнего времени — Днепропетровск. Сведений о Макухе ничтожно мало. Неизвестно досконально когда родился, да и до какого года прожил — тоже покрыто тайной. Наиболее известным является случай, произошедший с ним в годы Первой мировой войны.

В Первую мировую Макуха воевал самым что ни на есть обычным телеграфистом. Получал приказы, передавал их дальше, не более. С шашкой наголо на амбразуры не бросался, один против роты врага не воевал, у него была куда более мирная должность. Тем не менее, даже она позволила ему совершить некий подвиг, за который он был награжден сразу четырьмя «Георгиями», как называли их ранее в простонародье, что было совершенно из правила вон выходящим.

Глубокой ночью 21 марта 1915 года австрийцы обстреляли позиции позиции нашего Каспийского полка, в котором служил Макуха. Произошло это у местечка Залещики, что в Тернопольской области. Стреляли долго, из тяжелой артиллерии, да так усердно, что им даже удалось временно деморализовать наших бойцов. Австрийцы решили этим воспользоваться и пошли посреди ночи еще и в атаку, что совсем выбило наших из колеи и заставило отступать. Да вот только не успел этого сделать Макуха. Да он, на самом деле, и не торопился. Дело в том, что он решил до последнего оборонять свой редут, в надежде на то, что скоро придет подкрепление.

Со временем Алексей макуха обнаружил, что он уже обороняется один, все его боевые товарищи полегли. Один, как говорится, в поле не воин, и вскоре Макуха был окружен, а затем и вовсе захвачен в плен. Австрийцы довольно быстро сообразили, что здесь находились телеграфисты и понимали, что пленный Макуха — скорее всего телеграфист. Ну а телеграфист, как вы понимаете, мог прекрасно слышать приказы командиров и знать много ценной информации.

Несколько часов австрийцы проводили допрос с пристрастием. Что именно они делали с Макухой, писать здесь нельзя, поэтому, я думаю, вы догадываетесь примерно, какой была степень жестокости со стороны австрийцев, в отношении обычного русского солдата. Но Макуха, как настоящий русский партизан в годы, еще только грядущей намного позже, Второй мировой войны, молчал и не проронил ни слова. В итоге, после нескольких часов допроса, его связали и решили, что раз он не говорит, так и зачем ему тогда язык?

Спустя некоторое время, наши войска пошли в контрнаступление и утерянные позиции были отбиты у австрийцев обратно. В одном из редутов был обнаружен лежащий на земле Макуха, у которого была повреждена большая часть языка. Его в срочном порядке отправили в лазарет, где ему вскоре была проведена операция. Разговаривать он не мог на протяжении еще почти пяти месяцев. А затем еще несколько месяцев общался только шепотом.

Алексей Макуха, являясь от природы парнем скромным, никому не рассказал о своем подвиге. В госпитале особо и не спрашивали, да и говорить он тогда не мог поначалу, а командованию не до этого было, там шла позиционная война, то наступали, то оборонялись, когда там до истории с одним бойцом. О стойком русском солдате, который в течение нескольких часов допросов не проронил ни слова, стало известно уже немного позже от пленных австрийцев. Как оказалось, у них о Макухе слагали настоящие легенды, настолько он впечатлил их своей стойкостью.

Впечатлился данной историей и Верховный главнокомандующий, коим тогда являлся Великий князь Николай Николаевич. Уж не знаю, каким образом до него дошла эта история, но она дошла. Выслушав ее, он отправил телеграмму, поистине беспрецендентного содержания.

«1. Телефонисту Алексею Макухе за его верность присяге, сознанию долга перед Родиной и невыдаче военной тайны противнику, объявить личную Его Высочества благодарность.

2. Алексея Макуху произвести в младшие унтер-офицеры.

3. Младшего унтер-офицера Макуху пожаловать Георгиевским крестом 1-й степени, а также крестами 3-х низших степеней.

4. Выдать Георгиевскому кавалеру младшему офицеру Макухе денежное пособие в размере 500 рублей.

5. Испросить личной телеграммой Государя Императора на пожалование Алексею Макухе двойной пенсии».

Двойная пенсия Макухе была в итоге назначена, потому как Император ответил согласием на данное предложение. Помимо этого, Алексею Макухе духовенством была еще подарена довольно ценная икона святого Алексия Человека Божия. Дело в том, что тот самый допрос производился практически в день почитания данного святого. Одно только Макухе из этой всей истории не нравилось — его постоянно просили позировать для фотографирования с высунутым языком.

После истории с Макухой отношение к пленным австрийцам изменилось коренным образом, потому как им запретили иметь практически любые ценные вещи. А в первое время офицерам даже разрешали носить с собой холодное оружие. Просто это в наши дни уже никого не удивишь пытками и вот таким обращением с пленными, а тогда еще существовала честь офицера и все в таком роде, поэтому такие проявления были весьма бесчеловечными.

Для справки. Чтобы получить Георгиевский крест, нужно было действительно совершить серьезный подвиг — захватить вражеское Знамя, спасти командира или, например, захватить в плен офицера. Всего, за годы Первой мировой крестами были награждены порядка миллиона человек. Это много, но это были лишь низшие степени. Полными кавалерами всех четырех Георгиевских крестов стали около 2 000 человек. А вот таких случаев, чтобы стать сразу полным кавалером, был только один — с Алексеем Макухой. Такого в истории не было как до него, так и после.