От этого недуга на кораблях гибло больше людей, чем в морских сражениях…
Пока морские походы соответствовали нормам каботажного плавания, человечество не имело проблем со здоровьем экипажа. Если только на береговой стоянке не попадалась конкурирующая фирма или источник не особо чистой воды. Но, как только морские маршруты стали действительно морскими, а то и океанскими (то есть, начиная с XV столетия), профессия моряка сталf особенно рисковой, поскольку пищевые технологии той поры из всех долгосрочных консервантов знали одну соль, а походное меню не изобиловало свежей растительной пищей.
То есть цинга из разряда возможных бед при ведении затяжных боевых действий перешла в категорию профессионального заболевания морских путешественников. Все же долго обходиться без витаминов человек не умеет. А в открытом море при длительном путешествии их получить неоткуда (в теории можно из ламинарии, но и та растет у береговой линии).
Моряков той поры узнавали по ладоням, черным от въевшейся смолы и урезанному комплекту зубов. Потому как в дальнем плавании от цинги страдали многие. И многие умирали от нее. Хотя те, кто покрепче, имели шанс испытать прелести недуга не один раз, дотянув в более-менее деятельном состоянии до берега. Где уже получалось обзавестись целительным приварком в виде всякой зелени и фруктов.
Моряки пируют. Художник: William Henry Pyne
Потери от цинги выходили колоссальными. Хотя в ту пору к ним относились спокойнее – разновидность профессионального риска. Так что если из очередной экспедиции за пряностями или еще какой богатой добычей возвращалась четверть от первоначального состава, дело считали удавшимся. По той же причине в корабельные экипажи стремились набирать с запасом – все равно выживут не все. И, понятное дело, такая расточительность нравилась не всем.
Медики очень старательно искали противоцинготные средства. Но тогдашняя теория миазмов заставляла их двигаться в ошибочных направлениях. Хотя, бывало, случались и удачи, пусть и случайные по большей части.
Собственно, первым делом старались применить что-то привычное и понятное. Поэтому от болезни старались избавиться вентиляцией, табачной жвачкой, регулярными порциями алкоголя, соленой водой и еще бог весть какими методами, сегодня кажущимися сущей дичью и экзотикой. Но вот Уильям Гарвей уже в первой половине XVII века заявил, что от цинги спасают лимоны. Почему, правда, он не понимал. И предположил, что из-за наличия в плоде кислоты.
Кок. Художник: Thomas Rowlandson
Заинтересованная в противоцинготном средстве сторона на заявления ученого особого внимания не обратила. Или истолковала его своеобразно. На сам лимон не посмотрели, но уцепились за кислоту. И потому моряков регулярно кормили всякой дрянью вроде разбавленного уксуса (что еще терпимо) или серной кислоты (что никуда не годится). Правда, моряки продолжали с завидным постоянством помирать от авитаминоза, но их теперь хотя бы лечили. Чем скорее усиливали физические мучения, нежели помогали.
Помог случай. В ту пору моряки пили особый алкогольный напиток – бумбо. Собственно, это мера вынужденная. Вода в деревянной таре быстро тухла, и пить ее в чистом виде становилось опасно и невкусно. Вот моряки и придумали обеззараживать ее бренди или ромом. Правда, и в этом случае изысканного вкуса не выходило. Отчего спасались введением в рецептуру водно-ромового коктейля сахара и пряностей – собственно, это и есть рецепт напитка бумбо.
Пополнение цитрусовых запасов. Художник: Robert McGinnis
Где-то в 1740-м году британский адмирал Эдвард Вернон, прозванный «Старым Грогом», озаботился проблемой пьянства во флотских экипажах (на моменты плавания, поскольку пьянство на берегу если не поощрялось, то уж точно не считалось пороком). И придумал разбавлять ром водой для экономии алкогольного резерва.
Ежедневная порция оставалась прежней по объему, а вот содержание в ней спирта сократилось вдвое. И чтобы хоть как-то подсластить столь горькую для морских волков пилюлю, вспомнили о бумбо. Правда, дополнили рецепт лимоном (из желания сэкономить пряности). Благо у империи проблем с поставками цитрусовых не имелось. И лимоны никак не относились к числу дорогостоящих продуктов.
Считалось, что классический бумбо все же вкуснее новомодного грога (смесь воды, рома, сахара и лимона так и назвали в честь адмирала). И на Карибах все те же пираты предпочитали именно классический рецепт бумбо. Вот только британским морячкам наливали грог. Отчего они, вероятно, грустили. Поскольку даже появилось международное сленговое слово, означающее британского морехода – лайми. Ну то есть «лимонник», если по-нашему.
Вот только вскоре стало не до смеха. Потому как в Королевском британском флоте смерть от цинги сбавила обороты. А в других флотах люди все так же массово отправлялись в иные миры. Правда, и в самой Британии не сразу поняли пользу лимона. И продолжали пичкать моряков все теми же уксусом, купоросом (так тогда звали серную кислоту и все ее производные) и морской водой для поддержания здоровья и профилактики цинги.
К верному выводу пришел Джеймс Линд – судовой врач, выходец из купеческой среды. Он служил на военном корабле, несшем службу в Средиземном море. И как-то в одно из боевых дежурств оказалось очень много цинготных больных (ровно дюжина). И тогда Джеймс устроил эксперимент. Благо, в просвещенном мире той поры получила распространение практика, позднее ставшая называться «научным методом». То есть система, позволявшая систематизировать и корректировать прежде полученные знания.
Врач Джеймс Линд спасает больных. Художник: Robert Thom
Линд разделил дюжину подопечных на шесть равных групп. И каждой паре стал выдавать особое лекарство: сидр, уксус, морскую воду, серную кислоту, цитрусовые (лимон или апельсин), ячменную воду или пряности в виде пасты. В результате фрукты на корабле быстро закончились, но четверо больных, получавших сидр и цитрусовые, выздоровели полностью.
Что и позволило сделать вывод, что лекарством от цинги является не кислота и соленая вода, а нечто другое. Что именно Линд не смог определить. Но он написал и издал трактат, в котором изложил свое видение этиологии болезни, а заодно описал и действенные методы ее лечения. К сожалению, к словам Джеймса Линда тогда не прислушались, поскольку его результаты не вписывались в теорию миазмов.
Наработки Линда оказались востребованными спустя почти полстолетия. А в других флотах мира к ним отнеслись с пониманием и того позднее. Так что только в одной Британии за вышеописанный период погибло от цинги моряков больше, чем от увечий и ран в военное время. Да, о противоцинготных свойствах квашеной капусты, моченой клюквы, лука с чесноком и яблок рассуждали и раньше. Но как-то неохотно и неуверенно. А Линд оказался первым, кто это доказал экспериментальным путем и попытался подвести под факты взвешенное, научное обоснование.
