В 1980 г. студент режиссерского факультета ВГИКа Василий Пичул привез свою молодую жену, студентку сценарного факультета того же вуза Марию Хмелик в свой родной город Жданов ( сейчас это Мариуполь) знакомить с родителями.
Василий Пичул и Мария Хмелик.
Простая, трудовая семья, небольшая «хрущевка», устоявшийся быт южного, провинциального города. Для Марии Хмелик, дочери известного драматурга и сценариста, заместителя главного редактора киностудии им. Горького Александра Хмелика ( «Друг, мой Колька», «Переходный возраст», создатель «Ералаша») и испанки Росы Перес, сотрудницы Дипакадемии, знакомство с бытом семьи ее мужа было, как посещение инопланетянкой из какой-нибудь Туманности Андромеды планеты Земля. Такой легкий культурный шок.
И вот эти впечатления о посещении совершенно незнакомого ей мира «инополанетянка» Мария изложила в дипломном сценарии «Маленькая Вера». Сценарий был написан в 1983 г. Его никто не собирался экранизировать. Но тут произошел «революционный» Пятый Съезд Союза кинематографистов СССР, на киностудии им. Горького, после смерти С. А. Герасимова шла борьба между конкурирующими группировками кинематографистов, и скорее всего заму главного редактора киностудии Александру Хмелику удалось протолкнуть постановку сценария дочери. Снимать фильм должен был его зять и муж сценаристки Василий Пичул. До этого он успел снять несколько художественных короткометражек и сюжетов для «Ералаша». Снимать фильм группа поехала в Жданов.
Так началась эпопея «Маленькой Веры». Одного из самых скандальных фильмов за всю историю советского кинематографа, который сейчас называют одним из символов горбачевской «перестройки». Самый кассовый фильм заката Советской страны, почти 55 млн. зрителей посмотрели его.
Из всех актеров, исполнителей главных ролей, что Пичул намечал занять в съемках фильма с самого начала, осталась, хоть и с большим трудом, одна Людмила Зайцева. Зайцева, наравне с Мордюковой, тогда была символом русской женщины на экране. Ей даже прическу сделали, что носила Мордюкова в фильме «Родня» — шестимесячный перманент. Да и черты характера Риты, которую играет Зайцева очень многие из «Родни». Простая тетеха в застиранном халате с перманентом и стальными коронками.
Вот такая мама Рита — простая русская женщина.
А вот такая Зайцева на самом деле в то время.
Роль отца Веры должен был играть грузинский актер Автандил Махарадзе.
Но после трех дней съемок он неожиданно уехал домой и больше не возвращался. Его заменили Юрием Назаровым.
Но тут Зайцева отказалась играть с ним в паре. Уж очень много Назаров имел любовных интрижек с подругами Зайцевой, и эти подружки выставляли его в очень неблаговидном свете. Поэтому Зайцева просто не переносила его, отказывалась играть с ним вместе в кадре и вообще собиралась уехать. Пичулу с большим трудом удалось уговорить ее остаться.
Теперь о молодой паре главных героев. Вере и Сергее. На роль Веры утвердили Ирину Апексимову.
Но она со съемок сбежала, так как ее пригласил в свой фильм «Башня» более маститый, чем дебютант Пичул, режиссер «Ленфильма» Виктор Трегубович. После поисков замены художественный руководитель фильма Татьяна Лиознова заставила Пичула взять на эту роль актрису Московского ТЮЗа Наталью Негоду. Ее режиссер, кстати, пробовал на роль Веры еще самой первой. Но эта красивая, очень темпераментная актриса показалась ему малость «неадекватной» и неуправляемой. И потом ее совершенно затмила Ирина Апексимова. После указания Лиозновой Негоду пришлось еще и уговаривать. Вот как об этом вспоминает Мария Хмелик
Откровенно говоря, мы совершенно не собирались снимать ее в роли Веры. Появилась она на пробах случайно: директор картины (живущий ныне в Америке) обратил на нее внимание в студийном коридоре, поболтал и на всякий случай предложил зайти, показаться режиссеру. Потом, когда делали кинопробы, ее партнером случайно оказался человек, которого она совсем не хотела видеть и общаться с ним. (Об этом я узнала позже.) Потому мы увидели перед собой нервную, казалось, плохо себя контролирующую девушку, которая старательно прятала лицо за волосами. Что-то в ней было, бесспорно, но уж слишком она была вздрюченной, и еще ТЮЗ и повадки травести, которые иногда из нее вылезали. Короче, ее затмила другая актриса с пластикой дикой кошки, низким спокойным голосом и очень красивая. Ту актрису утвердили на роль, сняли с нее мерки, чтобы шить костюмы, но она вдруг позвонила и сказала, что ей предложил роль маститый режиссер, и она не может от той роли отказаться. Это была катастрофа! Потому что актрису мы искали полгода, а до начала съемок оставалось меньше месяца.
Вот тогда мы вспомнили про Негоду. Сценарий, как выяснилось, ей не нравился, и сниматься она согласилась потому, что действие разворачивалось у моря и два месяца купаний ее привлекали. Она мечтала отдохнуть от своего театра, от утренних репетиций, от тяжелой роли Курочки Рябы. И совсем уж изнуряющего спектакля, где она играла мальчика Ванюшку, в пыльном парике, стоящего на пне и скандальным голосом что-то требующего от медведя…
Только возможность два месяца загорать на берегу Азовского моря в компании со своей подружкой Александрой Табаковой, которая играла в фильме роль подружки Веры Ленки ( эту роль вначале предложили Алике Смеховой, но решила взамен поехать отдохнуть в Сочи, о чем до сих пор жалеет, считает одной из главных ошибок в своей жизни), стала решающим в том, что Негода согласилась сниматься у Пичула.
Александра Табакова и Наталья Негода в фильме «Маленькая Вера».
В роли Сергея Пичул хотел снимать Сергей Колтакова, который тогда был среди молодых актеров кино номером один. Но подумав, режиссер понял, что с одной «неадекватной» он может еще и справится, но, когда в пару к ней добавится другой «непредсказуемый», у которого сегодня то, а завтра это, решил поберечься. В итоге от Колтакова осталось только напоминание в виде приколотой на стенку в комнате Веры обложки от «Советского экрана» с прилепленной фотографией «маленькой Веры».
Вот он, смотрит со стенки на счастье Соколова и Негоды.
Какой-то немой укор в глазах у Колтакова.
Партнером Негоды стал первокурсник Щукинского театрального училища Андрей Соколов, который уже имел после окончания Московского авиационно-технологического института диплом инженера-технолога по производству летательных аппаратов.
У меня есть предубеждение против красивых мужчин. Я уверена, что все они, как правило, идиоты. Андрей Соколов — исключение, подтверждающее правило.
Когда я первый раз увидела Соколова, шагнувшего из полумрака студийного коридора в комнату, где мы знакомились с артистами, у меня перехвалило дыхание, голос мой задрожал, сердце екнуло, конечности онемели, перед глазами все поплыло, в ушах зашумело, в желудке образовался ком, а в горле спазм.
Я сразу поняла — это он! Только такого могла полюбить Вера, и так же реагировал ее организм, когда она его впервые увидела.
Их было много — очень симпатичных ребят, талантливых и сообразительных, приходивших пробоваться на роль Сергея. Но такой был один. Спокойный, неторопливый, способный своим магическим взглядом в первую же минуту влюбить в себя женщину Именно его я себе и представляла, когда писала сценарий, И вот теперь выдуманный образ воплотился в реального человека. И какого!.. У него настоящие мужские пристрастия — баня, охота и автомобили. До того как он решил стать артистом, он принимал участие в гонках по заснеженным дорогам, которые показывали по телевизору. И уже тогда под защитным шлемом советские девушки разглядели его и слали письма с подробным описанием всех своих достоинств.
Мария Хмелик
Съемки не без приключений, молодежь артистическая отрывалась вовсю — то Негода с Табаковой на три дня загуляют с артистами гастролировавшего в Жданове «Ленкома», то Соколова в милицию за ношение холодного оружия заберут, но благополучно завершились. А потом была приемка фильма на киностудии. Там во время показа приемочной комиссии «той самой сцены» потерял сознание старый киномеханик — на киностудии детских и юношеских фильмов и ТАКОЕ. И еще, говорят, что Горбачев, во время просмотра на даче, после «того самого», вышел из зала и больше не возвращался.
Но фильм все-таки приняли, хоть и грозили, если Пичул что-то там не отрежет, то положат на «полку». Так позвонили от Егора Кузьмича Лигачева, главного тогда в стране по кадрам и идеологии и попросили вырезать из сены на пляже, фразу почти голой Веры о том, что цель ее жизни — коммунизм.
А Василию Пичулу «лечь на полку» было бы самой высшей наградой. Ведь «полка» — это главный знак качества для фильма, как он считал. Все лучшее тогда лежало на «полке». Но «дух перестройки и гласности» уже вовсю гулял по верхам. И фильм выпустили в прокат. И рвануло на всю страну.
Феномен. Какой-то массовый зрительский психоз. В г. Сочи, куда после съемок фильма киногруппа приехала отдохнуть, а чтобы заработать деньги на отдых привезла с собой копию нигде еще не показанного фильма, после первого дня т.н. «встречи со зрителями», начался ажиотаж, какого не было в кинопрокате со времен «Кавказской пленницы». Василию Пичулу пришлось на второй день спасать из очереди за билетами, кассу брали просто приступом, ветерана войны, которого практически уже затоптали. «Дедушка, а вам то это зачем?»- спросил Пичул. Дедушка ответил:»Я должен увидеть ЭТО.» Ну, то есть потом и помирать нестрашно.
Фильм вышел на экраны в октябре 1988 г. Это какой-то знаковый год. Отечественная сборная по футболу добилась последнего значительного успеха — серебро на ЧМ Европы. Выиграна Олимпиада в Калгари, СССР и ГДР завоевали почти половину золотых медалей. Горбачев с Яковлевым начали беспрецедентную кампанию по массовой ускоренной реабилитации «жертв политических репрессий», сравнимую с такой же кампанией по их осуждению в 37-38 гг. В Прибалтике образовались антисоветские, русофобские Народные Фронты, а на государственному уровне началось провозглашение суверенитета и независимости. И, конечно же, по ТВ началась демонстрация «Рабыни Изауры».
Вот в такой обстановке и «просочилась» на экраны в «непорезанном» виде «Маленькая Вера». И это был предпоследний год в истории советского кинопроката, когда народ еще валом валил в кинотеатры. Вот тройка лидеров проката того года
1. «Маленькая Вера» — 54 900 000 зрителей
2. «Меня зовут Арлекино» — 41 900 000 зрителей
3. «Холодное лето пятьдесят третьего…» — 41 800 000 зрителей
Одна бытовая драма, одна социальная драма и истерн.
На будущий 1989 г. лидерами будут импортные «Кинг-Конг жив», «Роман с камнем» и «Интердевочка». У всех трех показатели ниже, чем у «Веры». А потом все — с 1990 г. кинопрокат рухнул, началась эпоха видеосалонов.
И ведь что характерно, в том же «Меня зовут Арлекино» т.н. эротических сцен не меньше, там даже изнасилование показывают, и пацаны там лихо дерутся, и сюжет остросоциальный. Но ведь не было такого психоза и кто сейчас вспомнит первую главную роль Олега Фомина.
А в «Вере» обычная жизнь обычной провинциальной семьи. Папа Коля, работяга шофер, все в дом, сутками на работе, правда любит вечерком выпить домашней самогоночки. Пичула, кстати, зрители упрекали, что шофер не может так сильно пить, ему же в рейс с утра. Мама Рита, простая русская женщина, диспетчер на швейной фабрике, все в хлопотах по дому — напоить и накормить всех домочадцев, заготовить на зиму соленья и варенья. Сын Виктор, врач, нейрохирург, женился на москвичке, работает в Москве, сын Мишечка уже имеется. Дочь Вера, закончила 10 классов, собирается поступать в ПТУ связи, обычная девчонка — танцы, кавалеры, подруги с которыми можно выпить бражки.
Появляется у Веры ухажер, студент-металлург Сергей, «сексуальный пульс общаги». С какого-то непонятного решает жениться на Вере, с которой кроме секса у него ничего общего по уровню развития. Папа ревнует жениха к дочери, а к тому же Серега еще и не уважает будущего тестя, не разделяет его увлечение спиртным. Ну, папаша по пьянке, на почве личных неприязненных отношений и тыкает будущему зятьку ножичком в селезенку. Тяжкие телесные повреждения, до 8 лет усиленного режима. В итоге дочка травится ( по сценарию насмерть, в фильме брат успевает ее откачать), а папа умирает от инфаркта.
Ну, и чего такого, чтобы предвещало такой психоз у советского зрителя, тайфун критических замечаний (Виктор Петрович Астафьев, несостоявшийся тогда наш Нобелевский лауреат по литературе, заявил, что это фильм о скотах и об их скотской жизни), кинокритики и киноведы просто заходятся в истерике. Реакция в обществе такая же, как и после письма «Не могу поступиться принципами» таинственной Нины Андреевой, опубликованного в том же 1988 г. в «Советской России» . Вот что же могло все это вызвать? Но об этом во второй части.
P.S. Подвела память.(( Как говорится — старость не радость и молодость не жизнь.))) Но есть добрые люди среди наших комментаторов — подсказали, ободрили и, может быть, простили. Не Виктор Петрович Астафьев сказал фразу про скотов (хотя он и покруче мог тогда завернуть про то, до чего довели русский народ проклятые коммуняки), а знаменитый кинорежиссер, сын польского аристократа и француженки ( это вам не «сын поварихи и лекальщика») Станислав Иосифович Ростоцкий. Не стал про Астафьева исправлять, так как в комментариях этот пассаж бурно обсуждается и, убрав Астафьева из текста, последующим комментаторам станет не понятно каким боком тут наш великий русский писатель В. П. Астафьев.
А вот и ролик с тем самым выступлением Ростоцкого. Мнение, на мой взгляд, спорное, но ведь страна у нас тогда была как никогда свободная.
